Жизнь одного химика. Том 1 - Страница 66

Генерал Федоров посоветовал мне попросить у французского правительства разрешения посетить также казенный завод изготовления бездымного пороха, который находился около Бреста в Мулен Блаи (Бретань). Кроме того, он мне передал список вопросов, который был прислан ему нашим Артиллерийским Управлением по поводу изготовления пикриновой кислоты (тринитрофенола). Для того, чтобы ответить на эти вопросы, мне надо было с’ездить на казенный завод взрывчатых веществ, находящийся в Нормандии около местечка называемого Эскерд. Н. П. Федоров сказал мне, что в случае моего согласия, он достанет необходимое разрешение на посещение заводов. Понятно, что я не мог не согласиться исполнить эти поручения, и в скором времени я отправился сначала в Мулен Блаи, а потом в Эскерд.

Нельзя сказать, чтобы мое путешествие в Брест было бы очень удобным. Пришлось ехать целую ночь в обыкновенном вагоне 2го класса (на французских дорогах очень грязноватых), без сна, так как в купэ, кроме меня, ехало еще 9 моряков, возвращавшихся в Брест на свои корабли; военный флот имел стоянку в этом порту. Администрация завода, узнав о моем прибытии, прислала за мной к станции прекрасный экипаж. Она показала мне во всех подробностях заводы пироксилина и бездымного пороха и в заключение угостила чудным обедом, на котором присутствовали все инженеры завода во главе с директором г. Биллиярдоном. Последний был рад со мною познакомиться, потому что он прожил около года в Петербурге, когда на Охте строился первый русский пироксилиновый завод и устанавливалась фабрикация бездымного пороха.

Вторая моя поездка в Эскерд заняла несколько более времени, потому что накануне моего приезда на заводе черного пороха вблизи Эскерд произошел сильный взрыв, сопровождавшийся человеческими жертвами. Все инженеры были заняты на расследовании, и мне пришлось провести в маленьком французском городке не менее трех дней, прежде чем я смог приступить к осмотру производств пикриновой кислоты.

Завод взрывчатых веществ в Эскерд представлял из себя в то время очень непрезентабельный вид, — на особенно грустные размышления навело меня состояние химической лаборатории. Производство пикриновой кислоты мне показывал инженер Патар, тогда совсем еще молодой человек лет 2728, мой ровесник, получивший впоследствии, после Великой войны, громкое имя за его открытие способа получения метилового спирта из водяного газа под большим давлением и в присутствии катализаторов. Изобретение этого важного промышленного способа получения метилового спирта (древесного) он мог сделать, как он сам пишет в своей статье, в журнале «Химия и Промышленность» (франц.) только благодаря фундаментальным работам проф. Сабатье и Ипатьева, открывшим новое поле катализа в органической химии. При ознакомлении с деталями изготовления пикриновой кислоты, я увидал, что буду в состоянии ответить на все заданные мне вопросы, и после осмотра завода записал все мною виденное и отметил, на что надо обратить особое внимание при фабрикации этого взрывчатого вещества.

Перед своим от’ездом из Франции я сердечно поблагодарил Н. П. Федорова за его отеческое ко мне отношение. Он не только, помог мне устроиться для работы в Лаборатории Порохов и посетить заводы, но и постоянно приглашал меня в праздничные дни к себе, чтобы провести вместе с ним праздничный отдых. Я, тогда совсем молодой человек, как губка впитывал в себя его интересные рассказы о прежней российской жизни, о характерах государственных деятелей и его сослуживцев в артиллерийском ведомстве. Он был вольнодумцем и об’яснил, почему по выходе в отставку он решил переселиться в Париж: «Я живу здесь, как в пустыне и люблю быть один со своими мыслями или же анализировать идеи великих мыслителей всех стран». Когда жена была в Париже, Н. П. зная, что я целые дни в лаборатории, очень часто навещал ее и показывал ей все достопримечательности Парижа: картинные галлереи, катакомбы и пр. В то время в Париже был ген. Перлик, командир одного из корпусов русской армии, стоившего на нашей западной границе. Н. П. познакомил нас с ген. Перлик, который со своей стороны, также не раз ее навещал. Когда же в мае жена уехала в Москву, то я все праздники проводил с Н. П., и мы после завтрака пешком направлялись с Больших Бульваров в Булонский лес, где проводили весь остаток дня, а иногда, за неимением места в омнибусе, также пешком возвращались в город. За поздним временем, мы не могли получать обеда в ресторанах и удовлетворяли наш аппетит в каком нибудь кафэ кофеем с бутербродами.

Во время этих долгих прогулок я хорошо ознакомился с характером и убеждениями Н. П., — этого весьма незаурядного человека. Он был большим поклонником Салтыкова-Щедрина, и советывал побольше вникать в глубокие мысли этого великого сатирика, удивительно верно изображающего жизнь различных слоев русского общества. Н. П. был замечательно скромным человеком, во время жизни отказывал себе во многих удобствах, но сберегал трудом нажитые деньги для того, чтобы оставить их после своей смерти для стипендии молодым людям, поступающим в высшие учебные заведения. По завещанию он оставил 300 тыс. рублей для 4х высших учебных заведений по равной части; кроме того, при жизни он пожертвовал 20 тыс. рублей Артиллерийскому Училищу и Академии для выдачи ежегодных премий за лучшие успехи по химии*). Для всех приезжающих артиллеристов в командировку во Францию Н. П. Федоров являлся незаменимым человеком в смысле оказания им помощи в деле выполнения возложенных на них поручений. Жалко, что вследствие большевистской революции имя этого выдающегося артиллериста и педагога было предано забвению. Но придет время (а теперь уже начинают вспоминать выдающихся прежних деятелей), когда имя ген. Н. П. Федорова займет почетное место среди педагогов Артиллерийской Академии и Училища.