Жизнь одного химика. Том 1 - Страница 78

Раз’ехались и другие, имевшие отношение к лаборатории. А. В. Сапожников был командирован на год заграницу для научной работы и направился в Лейпциг, к проф. Оствальду; заграницу же уехал и Забудский. Таким образом, я остался один в Петербурге, не поехал в отпуск и всецело отдался работе. Зная заранее, что будет перестройка химической лаборатории и ее расширение, я заготовил планы всех помещений лаборатории и разместил на них столы, тяги, раковины и другие приспособления; мною была составлена смета на изготовление необходимой новой мебели, а также на ремонт старой, которая не подвергалась капитальному ремонту со дня основания лаборатории (с 1863 года). Был составлен проект электрической вентиляции всей лаборатории, а также смета на ремонт калориферов для нагревания лаборатории. В химической аудитории было предположено сделать новый стол для демонстрации опытов; неиспользованные до сих пор подвалы лаборатории, в которых постоянно находилась вода, я решил сделать водонепроницаемыми и приспособить их для работ с сероводородом и сернистым аммонием. Наконец, я выпросил в хозяйственном комитете позволение старые асфальтовые полы, а также полы в новых помещениях заменить прессованными метлахскими плитками. Сумм, отпущенных на ремонт лаборатории, было недостаточно и только благодаря любезности и симпатии к делу ген. Неводовского удалось выполнить все эти работы.

Мне пришлось одному иметь наблюдение за ходом работ и давать советы архитектору Академии и Училища Вл. Ив. Серкову, с которым я был в очень хороших отношениях. Он был очень опытный архитектор, окончивший Академию Художеств по архитектурному отделению, и все планы по расширению Артиллерийского Училища были им разработаны с большим умением. К сожалению, военное ведомство не разрешило ему вести постройку новых зданий, а передало в инженерное Управление; можно было наперед сказать, что В. И. Серков, будучи очень честным и опытным архитектором, не построил бы таких зданий, которые приходилось ломать через 3 года, чтобы менять прогнившие деревянные части. Он обладал очень вспыльчивым характером, но быстро успокаивался и тогда всегда шел навстречу нашим желаниям. Я с благодарностью вспоминаю мою совместную работу с ним. Его советы, несомненно, принесли большую пользу, — в особенности по устройству вентиляций и осушению подвалов. Сделав подвалы водонепро-ницаемыми, мы получили большую площадь, которую могли использовать для склада имущества, а также для перегонки воды и производства некоторых работ, требующих уединения. Мебель для лаборатории была заказана особому мастеру, который имел мастерскую в Новой Деревне, и мне приходилось туда ездить почти каждую неделю, чтобы видеть, как подвигается работа, и следить за тем, чтобы для изготовления столов, тяг и шкафов выбирался хороший и сухой материал. На все столы и тяги должна была быть проведена вода и газ, а в столах должны были быть сделаны раковины для стока воды из холодильников. Предстояла большая водопроводная и газопроводная работа; вследствие снятия асфальтовых полов, в значительной степени облегчилась работа по проведению магистральных труб к столам и тягам. Чтобы не было впоследствии недоразумений, все подобные работы должны были быть согласованы и мною утверждены.

Конечно, это налагало на меня большую ответственность и потому мне пришлось в течении почти 4х месяцев с утра до вечера присутствовать на работах в лаборатории. Но зато все было сделано, как нужно. Профессора и преподаватели химии получили по отдельному кабинету в тех местах лаборатории, где это было наиболее для них удобно. В особенности я был предупредителен к А. В. Сапожникову, который перед своим от’ездом заграницу вполне одобрил отведенное ему помещение для его кабинета, а также план размещения столов и тяг в его кабинете, и в лаборатории. Капитаны Курдюмов, Беляев и Солонина тоже получили кабинеты для их научных работ. К началу занятий (около 15 сентября) закончить весь ремонт не удалось и потому чтение лекций пришлось производить не в аудитории, а в классах. Но к 20 октября лаборатория была готова, и жизнь в ней вошла в норму. Перед началом работ во вновь оборудованной лаборатории, я предложил Г. А. Забудскому устроить в ее стенах скромный завтрак за наш счет, чтобы отпраздновать это событие; он согласился и мы пригласили для этой цели нового начальника ген. Валевачева, ген. Неводовского, архитектора Серкова, члена Артил. Комитета полк. Якимовича, имевшего близкую связь с химической лабораторией, и профессора А. Е. Фаворского. Перед завтраком начальство сделало подробный осмотр лаборатории и оставалось всем очень довольно, хотя и не преминуло заметить, что мы перерасходовали сумму, отпущенную Военным Советом.

На другой день после открытия лаборатории, кап. А. А. Солонина встретился с проф. Фаворским, который высказал ему свое очень благоприятное мнение о переустройстве старой химической лаборатории и прибавил, что не мало труда стоило Ипатьеву сделать такое переустройство: «Только его энергия и могла произвести такую работу в столь короткое время», — прибавил он. Полковник Корольков, будучи также на завтраке, от лица физической лаборатории поблагодарил меня за мои хлопоты и удачный перенос их лабораторного имущества в новое помещение без всякой порчи приборов.

Ввиду такой большой работы по перестройке лаборатории мне не удалось сразу приступить к научным исследованиям. Свой кабинет я устроил во втором этаже рядом с лабораторией, приспособленной для работ дополнительного курса Академии. На этом курсе я решил расширить программу работ по химии, сделав обязательным для каждого слушателя изготовление некоторых органических препаратов или взрывчатых веществ и полный их анализ. Для 23 наиболее способных и желающих более интенсивно поработать по химии, я предполагал об’явить несколько небольших научных проблем, из которых они могли бы выбрать для себя наиболее интересную работу.